В самое сердце... Что мы знаем о любви? Я вот не знаю ничего. Она будто ветер, не видно его, не слышно, ощущается кожей и шорохом травы, но ведь это не он сам.
Ты просыпаешься с ощущением что у тебя есть что-то хорошее сегодня и тут же вспоминаешь, что есть на земле этот человек.
Это первый лист пролетевший.
И целый день ты даже не думаешь о нем, он просто есть.
Идет с тобой на работу, смеется вместе с тобой и к друзьям ты берешь его. Нет, не берешь. Он просто есть
Это шорох тонкой травы.
И однажды, ты почувствуешь его кожей. Может еще до того, как между вами что-то произойдет.
Вы знаете, как даже на фото, можно легко определить, любят друг друга люди или просто встали обнявшись? Не смотрите на улыбающиеся лица и сплетеные руки - смотрите на тела.
Потому что любящие обязательно их сблизят, а просто приятели или позирующие для снимка, разомкнут. И чем больше расстояние между телами, тем дальше друг от друга эти люди и в пространстве любви.
Сперва исчезает расстояние, потом и одежда, ближе, ближе, в одно.
Желание дополнится этим человеком, стать более совершенным собой. Отдать и взять все, и так - по кругу, по нарастающей.
Трагедия отношений, когда один отдается, а другой - когда как.
Недодает. Утаивает. Бывает - и просто не имеет.
Круг истощается.
Когда ты весь - открытая ладонь, а навстречу - камень.
Ты всем сердцем, бьющимся через кожу - а там, битое стекло и едкая жидкость. Проест, прожгет насквозь, потому что ты все равно это будешь прижимать к себе и пытаться наполнить другим, вот еще одна жгучая капля и все, вот еще один удар и человек поймет, что не нужно этого, лишнее, без него лучше, смотри что у меня есть для тебя, прими только...
Друзья и близкие будут смотреть на тебя с сожалением, но помочь не смогут, ты весь - там.
Однажды наступает опустошение. И ты уходишь. Потому что нельзя причинить добро. Любовь нельзя навязать.
В пространстве любви мы все дети и если ты умный ребенок, ты молча соберешь свои игрушки и тихо уйдешь из таких гостей, где тебя не любят, а может быть даже и бьют. Если тебе не хватит опыта и рассудка, бросишь все и убежишь. Куда угодно, на улицу, под дождь, все равно, дома больше нет, мы ведь взрослые дети уже.
Я могу над многим смеяться, улыбаться многим бедам. Но не над этой. Потому что теперь нужно пережить, переплавить, отрезать те части души, которые пропитались насквозь этим человеком. А если отдался весь - пусть нарастет у тебя новая душа. Она растет медленно, но вырастет опять, обязательно, как на выженной, пропитанной горькой солью земле, рано или поздно, появится свежий росток и сразу потянется вверх, к солнцу, за ласковым ветром.
Пусть буду я лист, ты трава. И теплый ветер, дающий нам жизнь.